Содержание
Предыдущая глава
Следующая глава
|
|
46. Битва за Берлин. Пражская операция. Окончание войны в Европе. Апрель - май 1945
16 апреля 1945 года началось завершающее сражение на европейском театре военных действий. В этот день одновременно перешли в наступление два советских фронта: нацеленный на Берлин 1-й Белорусский фронт Жукова и находившийся южнее 1-й Украинский фронт Конева. Войска Жукова наступали с Кюстринского плацдарма на Одере; фронт Конева занимал позиции на восточном берегу реки Нейсе, и, не имея плацдармов на западном берегу, должен был форсировать реку.
На берлинском направлении немцы располагали мощной группировкой, численностью в 1 миллион человек, находившейся на хорошо укрепленных позициях вокруг Кюстринского плацдарма и по рекам Одеру и Нейсе. Ей противостоял, кроме фронта Жукова и части войск Конева, ещё и 2-й Белорусский фронт Рокоссовского, занимавший позиции севернее, - всего около 2,5 миллиона человек.
Наиболее укрепленный участок немецкой обороны находился перед Кюстринским плацдармом. По первоначальному плану, Берлин должен был брать 1-й Белорусский фронт, обойдя его с севера и северозапада; основные силы 1-го Украинского фронта направлялись в сторону Лейпцига и Дрездена. В ходе боев этот план был скорректирован: Берлин пришлось брать силами обоих фронтов.
Координация их действий осуществлялась из Москвы, что лишало её оперативности и даже привело к излишним жертвам. Отказ от использования представителей Ставки для координации действий фронтов был связан со взаимоотношениями Сталина и высших военных руководителей.
Командовавший до октября 1944 года 1-м Белорусским фронтом Рокоссовский проявил особый интерес к освобождению Варшавы, с чем Сталин, после восстания в городе польских националистов, не хотел торопиться. Рокоссовский был направлен командовать 2-м Белорусским фронтом; Сталин заявил, что 1-й Белорусский фронт нацелен на Берлин, а честь брать немецкую столицу должна принадлежать Жукову.
Жуков, назначенный командующим 1-м Белорусским фронтом, незадолго до этого руководил тремя фронтами. Как видно, имело место и желание Сталина снизить статус Жукова, который с 1942 года осуществлял координацию действий двух или трех фронтов на важнейших направлениях или непосредственное руководство ими.
Для прорыва немецкой обороны под Берлином 1-й Белорусский фронт применил новинку - ночную атаку пехоты и танков в сопровождении прожекторов, освещавших немецкие позиции. Было использовано 140 прожекторов, располагавшихся через каждые 200 метров.
Атака, начатая в 5 часов утра (за два часа до рассвета), после мощной артподготовки, оказалась успешной; первые две линии немецкой обороны были прорваны. Но командование фронта недооценило мощных оборонительных позиций, построенных немцами в 12 км от передовой, на обратных скатах Зееловских высот. Эти высоты скрывали немецкие укрепления от непосредственного наблюдения. Немецкая оборона в этом районе избежала разрушений от артподготовки, которая не велась на такую глубину.
Советские войска сумели продвинуться всего на 6 км, после чего были остановлены артиллерийским огнем с Зееловских высот. К часу дня Жукову стало ясно, что продолжать атаки пехоты бессмысленно. В три часа дня он ввел в сражение обе танковые армии, но это не привело к быстрому прорыву на Берлин. Дороги оказались забитыми транспортом стрелковых дивизий; глубокий каньон, вырытый немцами для железной дороги, сыграл роль противотанкового рва, склоны которого было невозможно подорвать. Немцы продолжали обороняться на Зееловских высотах и непосредственно за ними 16-го, 17-го и 18-го апреля и лишь 19-го стали отходить на внешний оборонительный обвод Берлина.
Атака широким фронтом на самом укрепленном участке немецкой обороны была не лучшим стратегическим решением, вызвавшим особо большие жертвы. В своих мемуарах Жуков пишет о возможности других решений, которые ускорили бы прорыв на Берлин (что, разумеется, привело бы и к меньшим потерям). Но эти варианты, снижавшие роль 1-го Белорусского фронта, либо, наоборот, требовавшие подчинения ему армий других фронтов, не рассматривались при планировании Берлинской операции.
Сталин, несмотря на установленный им режим неограниченной диктатуры, в ходе войны учитывал амбиции военных руководителей, как и президент Рузвельт в демократической Америке. Сыграло свою роль также ускорение начала наступления из политических соображений. В конечном счете всё это вызвало крупные потери в ходе Берлинской операции.
Наступление войск Конева проходило успешнее, чем у Жукова. Благодаря штилю удалось поставить дымовую завесу над Нейсе на протяжении 400 км, что облегчило форсирование реки. Нейсе форсировали на лодках, сразу во многих пунктах; уже через час были готовы лёгкие мосты. Танки переправлялись на паромах.
Основной удар наносился между Котбусом и Шпрембергом, вспомогательный - южнее, в направлении на Лейпциг. В обоих местах в первый же день наступления удалось прорвать первую полосу немецкой обороны; основные силы немцы сосредоточили на второй полосе, чтобы избежать больших потерь от артподготовки. Здесь, между Нейсе и Шпрее, разгорелись ожесточенные бои.
17 апреля 1-й Украинский фронт прорвал и вторую полосу обороны противника; в прорыв были введены танковые армии. Войска Жукова к этому времени ещё не смогли преодолеть сопротивление немцев на Зееловских высотах, и Сталин приказал Коневу повернуть обе танковые армии на северо-запад, на Берлин.
Танкисты Конева форсировали Шпрее в ночь на 18-е апреля. Форсировали вброд, без мостов, выведя выхлопные трубы наверх (глубина реки не превышала метра). Обеспечив прорыв немецкого фронта, общевойсковые армии теперь шли вслед за танковыми.
До внешнего обвода Берлина у немцев больше не было оборонительных полос. Но на флангах прорыва, в районах Котбуса и Шпремберга, оставались крупные группировки немецких войск; с их помощью немецкое командование рассчитывало отрезать прорвавшиеся советские армии.
19-го апреля предприняли наступление немецкие войска из Котбуса; для отражения их атак Конев использовал артиллерийскую дивизию. Другие артиллерийские дивизии фронта были использованы 20-го апреля в районе Шпремберга; немецким группировкам пришлось отказаться от повторных атак и вести борьбу за своё существование.
Когда выяснилась невозможность закрыть брешь в немецкой обороне, Гитлеру доложили в ночь на 21-е апреля о состоявшемся прорыве немецкого фронта в районе Котбуса и беспрепятственном движении советских танковых армий к Берлину с юго-востока. В этих условиях первоначальные планы Гитлера перебраться на юг, в Баварские Альпы, привели бы к быстрому падению германской столицы, что лишило бы нацистов возможности вести какие-либо переговоры с союзниками. Гитлер решил остаться в Берлине, рассчитывая, что его присутствие поможет нанести поражение советским войскам, или, по крайней мере, затянуть сражение за Берлин до того момента, когда произойдет столкновение войск союзников с Красной Армией.
21 апреля 1-м Украинским фронтом была ликвидирована Шпрембергская группировка немецких войск; на следующий день советские войска овладели Котбусом. В это же время танковые армии Конева подошли к внешнему оборонительному обводу Берлина. В ночь на 22 апреля 3-я танковая армия Рыбалко прорвала этот обвод. К концу дня танкисты ворвались на южные окраины Берлина; действовали они в городе совместно со стрелковыми дивизиями 28-й армии Лучинского.
Перед советскими войсками был Тельтов-канал, на противоположном берегу которого находилось большое количество немецкой артиллерии, укрытой в массивных зданиях с толстыми стенами. Для подавления немецкой обороны на Тельтов-канале Конев срочно перебрасывал артиллерийские дивизии фронта из-под Шпремберга и Котбуса .
21 апреля достигли берлинских окраин войска Жукова. В это же время 9-я немецкая армия продолжала удерживать позиции к востоку от Берлина, несмотря на прорывы советских войск на её флангах и возраставшую угрозу быть отрезанной от города. Гитлер запретил отход этой армии в Берлин, так как не собирался ограничиться лишь пассивной обороной. Поняв, что американцы не станут продвигаться на восток от Эльбы, он решил снять войска 12-й армии с Западного фронта для нанесения удара во фланг советским танковым армиям, прорвавшимся к Берлину с юга. 9-я армия также должна была наступать к югу от Берлина, навстречу 12-й армии.
Такие же атаки с севера, во фланг прорвавшимся войскам Жукова, должна была предпринять вновь созданная 13-я армия СС; но начавшееся 22 апреля севернее Берлина наступление 2-го Белорусского фронта сорвало эти планы.
Только часть войск Конева принимала участие в битве за Берлин; остальные армии продолжали двигаться на запад. 23 апреля 5-я гвардейская армия Жадова, включавшая и танковый корпус, на широком фронте вышла к Эльбе, в 100-150 км к югу от Берлина. Но к югу от войск Жадова крупная немецкая группировка нанесла в этот же день удар из района Гёрлиц во фланг наступавшим армиям 1-го Украинского фронта. Всего в этом наступлении участвовало 8 немецких дивизий, включая 2 танковые. До начала Берлинской операции, ожидая советское наступление на Дрезден и Прагу, Гитлер перебросил в этот район значительную часть резервов с берлинского направления; эти силы не могли теперь помочь обороне Берлина, но их было решено использовать для удара во фланг советским войскам.
В первый же день немцам удалось продвинуться на север на 20 км, выйдя в тыл 2-й армии Войска Польского, недавно сформированной и не имевшей боевого опыта. Для остановки немецкой группировки пришлось срочно возвращать два из трёх корпусов вышедшей к Эльбе 5-й гвардейской армии, в том числе и танковый корпус. С помощью этих войск к исходу 24-го апреля немецкое наступление было остановлено. Всего наступавшие в конце апреля немецкие войска прошли 33 км вглубь позиций 1-го Украинского фронта. Последнее удачное наступление немцев стало возможным из-за просчёта руководства фронта, переоценившего боеспособность польской армии.
23 апреля, в 6 часов утра, открыли огонь переброшенные к Тельтов-каналу артиллерийские дивизии Конева. На узком участке в 4,5 километра была создана, по- видимому, самая большая за всю войну плотность артиллерии - 650 стволов на километр фронта. Немецкая оборона была подавлена и бригадЫ 3-й танковой армии приступили к форсированию канала.
Другие соединения этой армии в тот же день встретились восточнее Берлина с наступавшими с севера 8-й гвардейской и 1-й танковой армиями 1-го Белорусского фронта. 9-я немецкая армия была отсечена от Берлина и оказалась в окружении. Это обстоятельство в дальнейшем способствовало более быстрому падению германской столицы.
Хоть берлинский гарнизон насчитывал, по оценке маршала Конева, не менее 300 тысяч человек, значительная его часть приходилась на фольксштурм; эти подразделения состояли из стариков и подростков и не могли быть достаточно боеспособными. В результате Берлин был взят в течение недели, несмотря на массовое применение немцами фаустпатронов, оказавшихся в условиях города особенно эффективными.
Днем 24 апреля начала свои атаки снятая с Западного фронта 12-я немецкая армия; навстречу ей пробивалась из окружения 9-я армия. По замыслу Гитлера, соединившись южнее Берлина, эти армии должны были перерезать коммуникации находившихся в городе войск 1-го Украинского фронта. Перед армиями союзников на западе немцы оставили лишь небольшие заслоны.
Маневр 12-й армии, повернувшей фронт на 180° градусов, был облегчен не только остановкой войск союзников, но и прекращением ими бомбардировок. Немцы под занавес получили возможность воевать на одном фронте.
Атаки этой армии пришлись на один из механизированных корпусов 4-й танковой армии Лелюшенко; танкисты отражали немецкие атаки совместно со штурмовой авиацией фронта.
25 апреля войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов соединились к западу от Берлина; Берлин был полностью окружен. Для немецкого руководства вопрос стоял уже не о разгроме советских армий, а о деблокировании Берлина. Но в самом Берлине сопротивление немцев усилилось с подходом советских войск к центральным кварталам. Советским командованием было принято решение об интенсивной воздушной бомбардировке города.
С этой бомбардировкой связана ещё одна трагическая страница войны. Определить линию фронта в задымленном городе оказалось невозможным и много бомб упало на кварталы, уже занятые советскими войсками. Положение усугублялось тем, что авиационные соединения, подчинявшиеся двум разным фронтам, в непрерывно менявшейся обстановке не могли знать о положении войск соседнего фронта. Действия фронтов координировал лично Сталин, а обращаться к Сталину советские командующие решались лишь в исключительных случаях. Как пишет Конев, донесения о бомбардировке своих войск "в течение всего дня 25 апреля шли одно за другим, и, очевидно, не только мне, но и Жукову…". В результате Сталин приказал вывести войска 1-го Украинского фронта из центральных районов Берлина; центр города должны были брать только войска 1-го Белорусского фронта.
Бои в Берлине продолжались. Были созданы специальные штурмовые группы, включавшие, кроме пехоты, несколько танков, артиллерию и сапёров с мощными подрывными средствами.
Наступление велось круглосуточно: днем - первыми эшелонами армий, ночью - вторыми. Территория, которую занимал немецкий гарнизон, быстро сокращалась.
Несмотря на приближение развязки, нацистская верхушка продолжала контролировать армию. Немецкие кадровые офицеры, после расправы Гитлера с их товарищами летом 1944 года, старались выполнять все его приказы, какие фактически можно было выполнить. Иначе повели себя лица из ближайшего окружения Гитлера. И Геринг, и Гиммлер вступили через посредников в переговоры с англо-американским командованием без санкции своего фюрера.
Получив информацию об этом, Гитлер приказал арестовать Геринга, находившегося в это время в Бертехсгадене, в Баварских Альпах, и снял его со всех постов. Гиммлер, контролировавший СС, оказался вне досягаемости фюрера, и тому пришлось ограничиться расстрелом генерала, представлявшего Гиммлера в его ставке.
29 апреля 12-я немецкая армия, наступавшая южнее Берлина, добилась успеха, захватив Белице (небольшой городок вблизи Потсдама). Для этого ей пришлось снять и те небольшие заслоны, которые ещё оставались на Эльбе. Наступательные возможности армии на этом исчерпались, и все приказы Гитлера пробиться к Берлину остались безрезультатными.
9-я немецкая армия, окруженная советскими войсками, в это время уже не ставила себе задачу деблокировать Берлин или пробиться в город; её целью было избежать советского плена. Армия прорывалась на запад южнее Берлина, подвергаясь в то же время атакам с востока войск 1-го Белорусского фронта. 9-й армии дважды удавалось прорвать кольцо окружения, но оба раза оно смыкалось вновь. В район Белице к 1-му мая прорвалось 30 тысяч человек из 200 - тысячной армии; их отделяло всего 5 км от продолжавшей атаки с запада 12-й армии. В ночь на 2-е мая остаткам 9-й армии удалось преодолеть это расстояние, несмотря на брошенные против них свежие советские войска.
Типпельскирх оценивает численность прорвавшихся солдат в 25-30 тысяч человек; Конев говорит о "просочившихся" через лес 3-х - 4-х тысячах. Так или иначе, теперь задачей и 12-й, и остатков 9-й армий было сдаться в плен американцам, что также оказалось непросто и потребовало круглосуточных маршей на запад.
В конце апреля Гитлер ожидал не только прорыва к Берлину 12-й армии с запада, но и наступления своих войск с севера, где находилась группа армий "Висла". К этому времени на северном участке Западного фронта немецкие войска так же повернулись спиной к союзникам, как за несколько дней до этого 12-я армия в районе Берлина. В результате командованию группы армий "Висла" удалось выделить две дивизии для наступления на Берлин - одну танковую и одну моторизированную. Но прорыв войск Рокоссовского 27 апреля заставил немецкое командование использовать эти дивизии, чтобы закрыть брешь в своих позициях и избежать разгрома и советского плена. Спасать Гитлера в осажденном Берлине оказалось некому.* Самолёты, стоявшие в готовности в районе Имперской канцелярии на случай решения об эвакуации, были разбиты советской авиацией.
|
|
|
|
|
Ситуация в самом городе приближалась к развязке. Гарнизон Берлина стал испытывать недостаток в боеприпасах и продовольствии. 28 апреля командующий гарнизоном Вейдлинг докладывал Гитлеру, что боеприпасов осталось всего на 2 дня; почти все немецкие самолёты, летевшие в Берлин, сбивались на подходах к городу.
В этот же день частью войск берлинского гарнизона была сделана попытка прорыва из города. Немецкая группировка, оттеснив одну из танковых бригад Рыбалко, сумела выйти к реке Хафель. Но западный берег реки был занят войсками 1-го Белорусского фронта и переправиться немцам не удалось.
29 апреля разгорелись бои в самом центре Берлина. К концу дня войска Жукова подходили к Рейхстагу и Имперской канцелярии.
30 апреля, в 14 часов 25 минут, первые советские подразделения ворвались в Рейхстаг. В 14 часов 30 минут Гитлер разрешил Вейдлингу прорываться из окружения, но в 17 часов 18 минут отменил разрешение и потребовал защищать город до последнего человека.
1-го мая, около 4-х часов утра, начальник германского Генерального штаба сухопутных сил (ОКХ) Кребс прибыл на командный пункт 8-й гвардейской армии Чуйкова. Он заявил, что уполномочен вести переговоры о перемирии, и сообщил о самоубийстве Гитлера, которое, по его словам, произошло 30 апреля в 15 часов 50 минут (это сообщение противоречит утверждениям Вейдлинга о приказе, полученном им от Гитлера после 17 часов).
Все немцы знали о требовании безоговорочной капитуляции, которого придерживались союзники со времени провозглашения его Рузвельтом в январе 1943-го года; на этом требовании строилась нацистская пропаганда, убеждавшая немцев драться до конца. Визит Кребса, отказавшегося капитулировать и попытавшегося затянуть переговоры, мог иметь целью лишь приостановить на время советские атаки и бомбардировки правительственного квартала Берлина, где во дворе имперской канцелярии находился бункер Гитлера.
Атаки действительно были прекращены на несколько часов. Последний штурм начался 1-го мая в 18 часов 30 минут, после окончательного отклонения Борманом и Геббельсом требования советского командования о безоговорочной капитуляции.
В этот день, с наступлением темноты, частью гарнизона была сделана ещё одна попытка прорваться на запад. Около 20 танков смогли пройти через боевые порядки 3-й ударной армии и скрыться. Обнаружить их удалось на рассвете 2 мая, в 15 километрах северо - западнее Берлина, где они и были уничтожены. Так как часть машин сгорела, оказалось невозможным установить, находился ли в танках кто-либо из нацистского руководства.
В 2 часа ночи, 2 мая, радиостанция 56-го немецкого танкового корпуса передала радиограмму на русском языке о прекращении сопротивления. С рассветом войска берлинского гарнизона начали сдаваться в плен. В 6 часов утра сдался и командующий гарнизоном Вейдлинг, после чего он выступил по радио, объявив о самоубийстве Гитлера,освобождавшим войска от присяги. В 2 часа дня с аналогичным обращением к войскам выступил заместитель министра пропаганды Фриче, также оказавшийся в советском плену.
Сильнее призывов пленных руководителей действовала на немецкие войска сложившаяся ситуация. Изолированные группировки повсеместно прекращали сопротивление. К 3-м часам дня сдалось 70 тысяч человек, не считая раненых (общее количество пленных в Берлине, по советским данным, составило 134 тысячи человек). Как видно, в последние дни сражения, чтобы избежать гибели или плена, многие солдаты попрятались в огромном городе.
Последней схваткой в Берлине был бой за имперскую канцелярию. После взятия канцелярии маршал Жуков прибыл туда вместе с командующим 5-й ударной армией Берзариным, назначенным к тому времени комендантом Берлина. Пленных оказалось немного, в основном раненые и медицинский персонал. Остававшиеся нацистские руководители и эсэсовская охрана сумели в последний момент уйти через потайные ходы и скрыться.
Убедиться в самоубийстве Гитлера советским командующим не удалось; не были обнаружены ни тело германского фюрера, ни следы погребального костра, на котором его якобы сожгли. Были найдены лишь тела Геббельса, его жены и убитых ими собственных детей.
На прессконференции в Берлине, которая проводилась по свежим следам событий, Жуков высказал сомнение в правдивости версии о самоубийстве Гитлера. Однако именно сообщение о гибели фюрера способствовало быстрой капитуляции немецких армий.
Возглавивший новое германское правительство, согласно завещанию Гитлера, адмирал Денитц вступил в переговоры с командованием англо-американских войск. Союзники, принимая в свои лагеря для военнопленных сотни тысяч немцев, бегущих с Восточного фронта, заявляли, что не смогут это делать после подписания акта о всеобщей капитуляции, так как связаны обязательствами перед Сталиным. Новое немецкое руководство старалось всячески затянуть переговоры: оказаться в плену в России после страшного режима оккупации немцы считали равносильным гибели.
В это же время немецкие командующие, не дожидаясь всеобщей капитуляции, самостоятельно сдавали свои войска союзникам. 2-го мая капитулировала немецкая группа армий в Италии. Англичане сохранили структуру сдавшихся соединений, оставив немецких солдат в лагерях под командованием их офицеров. Такая акция имела смысл лишь как подготовка к возможной военной конфронтации с СССР. В самой Германии при организованной сдаче в плен немецких соединений английское командование поступало таким же образом. Черчилль распорядился собирать и складировать немецкое оружие.
Войска союзников, находившиеся в Италии, после капитуляции немецких войск получили возможность беспрепятственно войти в Австрию. 4 мая в районе Бреннерского перевала в Западной Австрии американские солдаты из Италии встретились со своими войсками, подошедшими из южной Германии.
Группа армий "Висла" в Северной Германии быстро отходила на запад,стараясь оторваться от войск Рокоссовского. 2-го мая войска этой группы оказались на расстоянии 20-30 км от англичан; немецкие командующие тут же обратились к ним с просьбой разрешить им сдаться в плен. В распоряжении Монтгомери был американский десантный корпус и английская десантная дивизия. По дорогам, которые были предварительно освобождены немцами, эти соединения на автомашинах двинулись на восток. Восточнее города Шверин американцы встретились с танковыми авангардами 2-го Белорусского фронта. Английская десантная дивизия встретилась с ними восточнее Висмара. Рокоссовскому пришлось остановить свои танки, и немецким войскам, находившимся перед его фронтом, удалось избежать советского плена.
Сложнее оказалось сдаться в плен американцам немецкой 12-й армии, которая, во время своего наступления на Берлин, удалилась от Эльбы более чем на 100 километров; американские войска оставались на западном берегу реки. 12-я армия, вместе с прорвавшимися к ней остатками 9-й армии, устремилась к Эльбе форсированным маршем, не прекращавшемся круглые сутки, прикрываясь арьергардами от наступавших советских войск. Командованию армии удалось получить разрешение союзников переправиться через Эльбу; переправа 100 тысяч солдат вместе с массой беженцев была закончена лишь к вечеру 7-го мая.
4 мая условия капитуляции подписало командование немецких войск в Северо-Западной Европе; 5 мая такие же условия подписало командование группы армий "Е" в Баварии. Денитц всё это время отказывался от подписания условий всеобщей капитуляции, добиваясь разрешения для крупной немецкой группировки в Чехословакии сдаться американцам, а не советским войскам.
Но правительство Денитца, находившееся во Фленсбурге, на границе с Данией, после сдачи в плен немецких войск в этом районе оказалось под полным контролем союзников. Эйзенхауэр потребовал немедленного подписания акта о безоговорочной капитуляции; 7 мая акт был подписан в его штаб-квартире в Реймсе, во Франции. Этот документ запрещал какие-либо перемещения немецких войск после вступления его в силу в полночь 8 мая; немцы должны были сдаваться тому из своих противников, чьи войска находились перед их фронтом.
Советского представителя высокого ранга, имевшего полномочия для подписания условий капитуляции, в штаб-квартире Эйзенхауэра не было. Находившийся там советский офицер в чине полковника, наблюдавший за переговорами, рискнул поставить свою подпись без санкции Сталина. Сталин не согласился с таким оформлением окончания войны и потребовал, чтобы подписание капитуляции состоялось на следующий день в Берлине.
В ночь с 8-го на 9-е мая этот документ был подписан повторно; от советского командования свою подпись поставил Жуков. Кроме соображений престижа, это давало также Сталину возможность задержать на сутки объявление дня Победы, что было важно в условиях продолжающегося сопротивления немецких войск в Чехословакии и Прибалтике.
Известие о капитуляции Германии советские войска, находившиеся в Берлине, встретили салютом - беспорядочной пальбой в воздух из сотен тысяч винтовок и автоматов. На улицы Берлина падал с неба свинцовый град, что сделало город в ночь на 9-е мая весьма опасным местом. Но война ещё не была окончена.
Командующий немецкой группой армий "Центр" в Чехословакии Шернер отказался капитулировать перед советскими войсками, рассчитывая сдаться в плен американцам, находившимся в западных районах страны. Отвод войск можно было осуществлять только через Прагу, но 5 мая население чешской столицы восстало против немцев. В эти последние дни войны Сталин решил прийти на помощь повстанцам, во главе которых стояли коммунисты (восстания 1944 года в Варшаве и в Словакии немцам удалось подавить, несмотря на близость советских войск). Наступление на Прагу, намеченное на 7 мая, было ускорено и началось в середине дня 6-го мая.
Сразу после взятия Берлина командование 1-го Украинского фронта начало переброску войск, находившихся в Берлине, на юг, к чешской границе и в район юго-западнее Дрездена.
Дрезден, который всё-ещё находился в немецких руках, в последние месяцы войны подвергался ожесточённым бомбардировкам союзников. Официальная версия - желание помочь советским войскам путём нанесения ударов по крупному узлу немецких коммуникаций. Первые бомбардировки Дрездена с участием 1400 самолетов были произведены 13-го, 14-го и 15-го февраля 1945-го года, сразу же после Крымской конференции руководителей трёх держав.
Противовоздушная оборона города, который до этого не испытывал крупных бомбардировок, фактически отсутствовала; в городе возник огненный шторм. Публиковавшиеся цифры жертв - от 25 до 250 тысяч - хорошо иллюстрируют, насколько подобные публикации зависят от текущей информационной политики. Повторно город бомбили в марте, и последняя бомбардировка, в которой участвовало около 600 самолётов, состоялась 17-го апреля, когда армии Конева прорвали немецкий фронт на дрезденском направлении. Коневу в то время пришлось повернуть свои войска на Берлин, и очередь Дрездена наступила лишь в мае, во время Пражской операции.
Многие историки и журналисты, пишущие о войне, осуждают бомбардировки Дрездена, утверждая, что в городе не было крупных военных предприятий, а население Германии к февралю 1945 года было и без того деморализовано. Но в ходе войны немцы рассредоточили значительную часть военного производства по многочисленным мелким мастерским; продолжалось в феврале и сопротивление немецких войск не только на востоке, но и на западе.
В города, не подвергавшиеся бомбардировкам, эвакуировались работавшие на войну научные институты и конструкторские бюро, которые могли стать ценной "добычей" советских войск, чего союзники стремились избежать. Стимулом для бомбардировок Дрездена могло быть и желание союзников продемонстрировать Сталину эффективность своей авиации, чтобы уменьшить риск столкновения с Красной Армией.
Положение немецких войск в Чехословакии ко времени начала Пражской операции было безнадежным; борьба шла лишь за возможность сдаться в плен американцам. К этому же стремилась окруженная немецкая группировка в Бреслау (Вроцлав) численностью 40 тыс. человек, которая должна была 7-го мая прорываться на соединение с войсками Шернера. Начатое днем 6-го мая советское наступление сделало эту операцию бессмысленной, и в тот же день гарнизон Бреслау капитулировал перед советскими войсками.
В направлении Праги наступали 10 танковых корпусов 1-го Украинского фронта; 7 мая к наступлению на Прагу с юго-востока и востока подключились соединения 2-го и 4-го Украинских фронтов (командующие Малиновский и Еременко). В этот день, после подписания капитуляции в штабе Эйзенхауэра, Кейтель отдал приказ Шернеру сложить оружие перед советскими войсками; Шернер отказался это сделать, объявив капитуляцию недействительной.
К этому времени командование немецких войск заключило соглашение с руководством повстанцев в Праге.** Немцы получили возможность, оставив тяжелое оружие, пройти через Прагу на запад, чтобы сдаться в плен американцам. На пути танковых армий 1-го Украинского фронта организованное сопротивление немецких войск фактически прекратилось. В ночь на 9 мая танкисты прошли 80 км и в три часа утра ворвались в Прагу. К 10 часам утра Прага была очищена от немецких войск.
|
|
|
|
|
Штабы танковых армий значительно отставали от передовых подвижных соединений; проводная связь из-за быстрого продвижения войск установлена не была, а радиосвязь в советских войсках и в 1945 году была ненадежна. В результате ни армейские штабы, ни командование фронтом не знали, что происходит в Праге. Коневу пришлось посылать самолёты, поручая лётчикам с малых высот выяснять обстановку в городе; на несколько часов был задержан его доклад Сталину о взятии чешской столицы. На этот раз ненадежность средств связи повлияла не на боевые действия, а лишь на своевременность сообщения о взятии города.
Немецкие войска продолжали продвигаться в западные области Чехословакии. Направился на запад и командующий группой армий Шернер со своим штабом. На рассвете 8-го мая его штабная колонна наткнулась на советские танки. Шернеру удалось бежать, но штаб был разгромлен и группа армий "Центр" осталась без управления. Часть её дивизий, отходивших на запад, сталкивалась с советскими соединениями, находившимися западнее Праги.** Но сплошного заслона не было, и у американских позиций скапливалось всё больше немецких солдат.
Американцы стали высылать специальные самолёты с десантом, останавливать идущих на запад немцев и сгонять их в лагеря, которые были затем переданы советским войскам. Объяснялось такое поведение не только нежеланием нарушить соглашение с СССР, но и тем удручающим впечатлением, которое произвело на американских командующих посещение нацистских концлагерей.
Столкновения с немецкими подразделениями, не желавшими сложить оружие, продолжались в Чехословакии ещё неделю после 9-го мая. Одновременно с этими стычками происходил процесс массовой сдачи в плен окруженных немецких войск. Маршал Конев, направившийся 10 мая из Дрездена в Прагу, пишет, что дорога была заполнена тремя отдельными людскими потоками: в направлении Дрездена шли колонны немецких пленных, немцев - беженцев из Судет и возвращавшихся домой иностранных рабочих и заключенных концлагерей.
То, что увидел Конев в первый день после формального окончания войны в Европе, было частью миграционных потоков, имевших место в разных частях континента, но прежде всего в Германии, и продолжавшихся длительное время после окончания боевых действий. Из Восточной Пруссии, Померании, Силезии, из Судет, Эльзаса и Лотарингии бежали или были выселены свыше 14 миллионов немцев.
В то же время из Германии и Австрии вернулись 5,5 млн. советских граждан, угнанных на принудительные работы. Возвращались на родину и миллионы рабочих из Франции, Голландии, Польши и других стран Европы, сотни тысяч военнопленных. В Советский Союз вернулось 1,8 миллиона пленных из общего числа объявленных немцами 5,7 миллиона.
Около миллиона человек было освобождено из концлагерей, но ещё много месяцев после освобождения эти люди продолжали умирать от дистрофии. Всего за годы войны в концлагерях и гетто немцами было убито 12 млн. человек.
Вскоре после войны на новые польские земли (в Померанию, Силезию и Восточную Пруссию) переселилось 3 млн. поляков; 1,5 млн. поляков выехали в Польшу из Западной Украины и Белоруссии. Около 2 млн. чехов переселилось в Судетскую область; 2,3 млн. человек переселилось из России в район Кёнигсберга (Калининградская область, часть Восточной Пруссии) и в Прибалтику. Около 200 тысяч человек эмигрировали из Прибалтики на запад, примерно столько же выехали или были депортированы в Россию. 400 тысяч финнов переселились в Финляндию с Карельского перешейка. Ещё один миграционный поток составили немцы, перебиравшиеся из Восточной Германии в Западную - около 2 миллионов.
Невозможно было в короткий срок безболезненно переместить такие массы людей. Из-за отсутствия транспорта люди шли пешком по многу суток. Советские пленные возвращались на родину под конвоем, ночуя под открытым небом.
Многим бывшим заключенным концлагерей или подневольным рабочим некуда было ехать: здоровье подорвано, семьи погибли, дома разрушены, в разоренных странах не была налажена система социальной помощи. Эти люди оставались по многу месяцев в центрах для перемещенных лиц, организованных союзниками, где их, по крайней мере, кормили. Такие центры продолжали существовать в Западной Германии ещё в начале 50-х годов. Восстановление разрушенных стран проходило трудно и растянулось на годы.
|
|